Акция «Фронтовики, наденьте ордена!» продолжает шествие по Клетчине

Маршрут акции «Фронтовики, наденьте ордена!» продолжает шествие по населенным пунктам Клетчины. В очередной раз корреспонденты «ДНП» вместе с председателем ветеранской организации П.И.Мурашко навестили П.В.Масько в агр.Грицевичи. Во дворе отдаленного от деревенской улицы низеньком домишке нас встретил Петр Владимирович вместе с хозяйкой. Пожилые сельчане были озабочены домашними хлопотами, еще не копались в земле, но весенние дела на улице видно уже развернули. Немного взволнованный от встречи с неожидаемыми гостями, но с долей позитива и хорошего настроения ветеран, еще не узнав цель нашего к нему визита, уже нас благодарил. Мы-то поняли, старику ничто так сегодня не важно, как обычное человеческое внимание. Он не стал сетовать на здоровье, финансовый недостаток, нужду в чем-либо, а просто попросил помочь с наведением порядка за его забором – на «колхозной» территории. Там – «добрый» гектар сенокоса не ухожен, видно, что уже не один год земля просто пустует. А как человеку пожилому, такое равнодушие к ней не оставляет в покое.
– Мы просили в сельском Совете, чтобы здесь скосили, а ничего и не изменилось…
Это не каприз старика, а глубокое переживание за землю, ведь именно за нее, за свободу воевал в 44-45-х Петр Владимирович. Его призвали в ряды Советской армии, когда Беларусь освободили от немецко-фашистских захватчиков. Утром 26 июня прибыл в военкомат, а оттуда – сразу на Восточную Пруссию.
– Этим путем держали курс на Германию. Шли медленно, немцы отбивались, не давались нам, – делится своими военными воспоминаниями ветеран. – Чтобы пересечь границу, нужно было перейти реку, точно не помню, как она называлась, но не слишком большая. Преодолевали водную гладь на обычных сделанных из бревен плотинах. Стали приближаться к берегу, и вдруг немцы начали обстрел. Они готовились, ждали нас: берега укреплены прорезиненными подушками, специальными укреплениями, чтобы не подняться с воды, да земля не осыпалась. Били сильно, аж вода вся в реке красная сделалась. Ох, и много наших полегло. Мы затихли, чувствуем, земля прямо колышется сзади: движутся советские войска делать артподготовку, подтягивают наши силы. И начали через головы стрелять. Земля горела. После двух-трех обстрелов все-таки бросили красные ракеты и подняли в бой. Море лежало людей, как немцев, так и наших. Но фашистов больше. Стали продвигаться дальше, пробили оборону. Прошли километров 20 по германской территории и попали в Ольденбург – большой город. Как же мы его брали: горит-горит все кругом, не подойти. Дома построены таким манером, что все выходы на центральную улицу в подвалах, и бить можно оттуда. Начали мы давать отпор, двинулись танки, все стало полыхать огнем еще больше. И все ж таки мы к утру взяли этот город. Жуткое дело, сколько лежало трупов на улицах!..
Расслабляться времени не было, советские войска стали продвигаться ближе к Берлину.
– Дали команду окопаться. Вырыли поглубже траншею и затаились. Около меня расположился товарищ из Барановичей, мы с ним хорошо общались. И вот откуда ни возьмись снайпер ему в левую сторону как ударил, так и рассек полностью ногу разрывной пулей. Я подполз к нему: лежит, стонет, плачет, вся кость раздроблена. Решили с однополчанами, что нужно его оттащить из окопа. Метров в 20 позади остался у нас ручеек, там я его намерен был оставить, чтобы потом раненого подобрали санитары. Вот мы уже почти у оврага, я спустился вниз и стал его туда же стаскивать, да не успел. Раздался второй удар и прямо ему в голову… Так на руках у меня мой товарищ и погиб. Ну, думаю, вторым-третьим выстрелом убьет этот снайпер из-за деревьев и меня. Подполз глубже в этот овраг, лег и затаился. Подождал немного и выполз, стал передвигаться на свое место в окопе. Больше немец не стрелял. Повезло мне. После снова артподготовка, и двинулись дальше. Поднимают нас в бой, и мы беспрекословно рушим вперед. Команда – святое. Никто уже не думал ни про смерть, ни про погибель. Убьет, так убьет… Наша цель была – Берлин.
И вот вошли в город. Все говорило о том, что немец всерьез готовился к войне заранее. Оборона его была тщательно продумана и хорошо подготовлена. В ее основе лежала система сильного огня, опорных пунктов и узлов сопротивления. Чем ближе к центру города, тем оборона становилась плотнее. Особую прочность ей придавали массивные каменные постройки с большой толщиной стен. Окна и двери многих зданий заделывались и превращались в амбразуры для ведения огня. Улицы перекрывались мощными баррикадами. Подземные сооружения и метро использовались для скрытого маневра войск, а также для укрытия их от артиллерийских и бомбовых ударов.
– Бомбили Берлин – страшное дело, заходами американские самолеты как сделают разворот – земля горела, – весь в волнении от жутких воспоминаний делится парой фраз Петр Владимирович. – Когда взяли Берлин и начали отходить, то гражданское местное население – женщины, старики, дети – выходили на улицу и бросали нам под ноги цветы: благодарили, что закончилась война.
Сержант П.В.Масько был командиром отделения 5-й стр. роты. Служил, «проявляя смелость и отвагу, в боях с немецкими захватчиками из своего оружия уничтожил 2-х немецких солдат. В бою при отражении контратаки противника 17.10.44 г. был ранен». За этот подвиг удостоен медали «За отвагу».
После Победы сержантский состав на год был задержан для подготовки смены. А когда Петр Масько пришел домой, здесь ожидала разруха и голод. Работы не было, устроился на ремонт железной дороги сезонным рабочим. Молодого солдата поставили на подъемку путей домкратом:
– За день так натрудишься, что аж в глазах темнело. А питание какое было? Хлеб привозили из Барановичей обычно к 10 вечера, да и раздавали только штатным, если останется, тогда нам – временным – перепадет. Позже отработал еще 17 лет в воинской части в Клецке. Вот так вся жизнь и прошла.
Боевые рассказы жизненной книги П.В.Масько часто с интересом слушают местные ребятишки – школьники Грицевичской СШ. Они – частые гости Петра Владимировича, как и он в учреждении образования. А уж праздники проходят непременно с цветами. Ветеран с любовью относится к детям, радуется встречам, после которых остаются и у него, и у ребят фотографии, которые всеми ими хранятся с особым трепетом. Разглядывая одну из них, подаренную Петру Владимировичу школьниками, дедушка ностальгично вздыхает:
– Деточки мои, хорошие! Большие уже какие стали…

Ирина Шаг.
Фото Александра Абрагимовича.