Со дня на день призывная кампания в армию вступит в свою заключительную фазу – отправка новобранцев в воинские части. Авторы «Спорного вопроса» – Жанна Гордиевич и Юрий Мыслицкий – как раз в тему разразились дискуссией о патриотизме. Наш критически настроенный читатель, это совпадение – случайно! Мы не стремились в отдельно взятом газетном материале во что бы то ни стало поднять боевой дух будущих солдат. Во-первых, это вряд ли бы вышло: патриотизму, как известно, из-под палки не научишь. А во-вторых, «вечную» тему подняли только лишь потому, что совсем не вспоминать о ней невозможно.
Ж.Г.: Юра, ты, безусловно, знаешь о том, что в 12 регионах России с 1 сентября снова, спустя почти четверть века, ввели сдачу норм ГТО. Идее этой придают стратегическое значение, и очень понятна ее цель – оздоровление нации, пусть и не через год-два, а через поколение. Тому, кто эти нормативы в свое время выполнял, а, может, даже получал значки отличия с логотипом «ГТО», известно, что значат эти буквы: готов к труду и обороне. Но несправедливым будет не вспомнить, что готовность к обороне в нас формировали еще и на уроках НВП. Опять-таки, многим современным молодым людям нужно объяснять, что заключается в этой аббревиатуре. А между тем, на занятиях начальной военной подготовки не скучали даже девочки. И до сих пор, когда заходим с сыном в любой тир, не отказываю себе в удовольствии поразить меткостью не только мишени. Как ты думаешь, сегодняшним школьникам нужен такой предмет?
Ю.М.: Я против. Школа – не место для армейской муштры. Достаточно уроков физической культуры. Остальному, как говорил наш преподаватель высшей математики на журфаке Сан Саныч Самодуров: «Сяржант у арміі навучыць!». Кстати, до сих пор гадаю: на кой ляд на журфаке высшая математика?!
Очень интересный опыт – скаутское движение. Не налюбуюсь на него. Будьте добры заниматься азами военного дела летом, в специально отведенных для этих целей патриотических лагерях. Базовых знаний, полученных там, вполне хватит для общего развития. А в учебное время лучше запланировать лишний урок по МХК (мировая художественная культура). Глядишь, и молодежь после этого станет добрее.
Вот вы говорите, Жанна Болеславовна, что вам было не до скуки на занятиях по начальной военной подготовке. Что-то не припомню я, чтобы в мое время на уроках НВП находились девочки. Если мне не изменяет память, они в это время то ли кашеварили на школьной кухне, то ли худо-бедно накладывали бинтовые повязки на манекены. И слава Богу: нечего дамский класс втягивать в мужские дела.
Что до введения сдачи норм ГТО в России, то РФ сейчас, как известно, «на ножах» с международным сообществом. Как говорится, вокруг враги. Вот пусть они и готовят свою молодежь к состоянию перманентной «холодной войны». А Беларусь позиционирует себя как миролюбивая страна. Раз так, нужно соответствовать, а не готовить под пацифистские лозунги универсальных солдат.
Ж.Г.: С тем же вопросом, что и к тебе, я недавно обратилась к нашему районному военному комиссару Д.Н.Годуну. Дмитрий Николаевич, как человек, непосредственно работающий с призывниками, ответил: если бы решение данного вопроса зависело от него, то оно было бы однозначным – такие уроки нужны. Все-таки нынешние подростки нигде не имеют возможности на практике прочувствовать, что такое армейская дисциплина, какими навыками они должны владеть, окажись «в сапогах».

Ю.М.: Вы и вправду удивились тому, что сказал Дмитрий Николаевич? А каких других откровений вы хотели от районного военного комиссара? Армии нужны не хлюпики, а бравые солдаты, при виде которых у противника дрожали бы коленки. Это итак понятно, и спрашивать ни у кого ничего не нужно. Я считаю, что служба в Вооруженных Силах в мирное время для того и существует, чтобы из мальчиков делать мужчин. Пожалуйста, раз призвали – действуйте. Никто же не запрещает. А функция школы – образовывать, делать человека культурнее и моральнее. Скажите, прицельная стрельба из винтовки обогатит ученика духовно? Вряд ли.
К слову о горячо любимом мною скаутском движении. Нечто похожее недавно видел и у нас. Этим летом в детском лагере «Нача» действовал военно-патриотический лагерь. Чуть больше недели школьники играли в «армию». Ребятам понравилось. И мне эта инициатива тоже пришлась по вкусу.
Ж.Г.: Да, но там были те, у кого есть желание стать хоть чуточку ближе к армии. А ведь в основном, не будем кривить душой, слово «армия» для старшеклассников звучит из родительских уст, как страшилка. Мол, не будешь учиться, ходить к репетиторам, так в армию пойдешь, потому что не поступишь. И это слышат дети того поколения пап, которые уходили в армию со второго и третьего курса институтов после летней сессии и не на год, а на два. Потом они благополучно доучивались, кто-то очно, кто-то,– переведясь на заочное отделение, но никакой трагедии в этом не было. Ребята служили в Прибалтике, на Севере, на Дальнем Востоке даже – ведь был необъятный многонациональный Советский Союз. Обходились без мобильных телефонов – бумага и конверт… Зато дома письмо от сына и брата расценивалось как праздник.
Ю.М.: Ну вот и нашли на кого можно переложить часть ответственности за невысокий патриотический дух нынешних подростков. Имя им – родители. Ребятам с детства не кто-нибудь, а их мамы и папы твердят: «Заберут в армию, значит ты – лузер, неуч, ни на что другое не годный, кроме как в сапогах маршировать по плацу». Чего же после этого хотеть от молодых людей? Искреннего желания пойти послужить за Отечество? Да его же после этого собственные родители будут считать неудачником. Ну, так же выходит?! Нужно в корне менять отношение к армии в обществе. И еще перестать относиться к патриотизму как к термину, применимому исключительно в военное время: мол, если того потребует Родина-мать, бросься под вражеский танк. Патриотизм – нужно понимать гораздо шире. Можно испытывать сыновние чувства не только к стране, которую спят и видят захватить враги, а и к городу, где появился на свет, небольшой деревеньке, семье. Но чтобы начать подчинять свои частные интересы интересам такого абстрактного понятия, как Отечество, важно быть уверенным, что и оно, это Отечество, если придется, тоже сделает для тебя что-то стоящее. Мы все очень сильно постарались, чтобы, по сути, очень важная в нашей жизни система ценностей стала производить впечатление чего-то замшелого и заключающегося в основном в том, чтобы несколько раз в год принести гвоздики на могилы героев Великой Отечественной войны и заученно спеть бравурные гимны в составе школьных агитбригад. Но есть ли это настоящий патриотизм?
Ж.Б.: По части гвоздик я тебя все-таки поправлю. Во-первых, у нас с детсадовского возраста понимают, почему эти могилы и спустя 70 лет после войны – святое для белорусов место. Во-вторых, они всегда досмотрены, поддерживаются в порядке и памятники, и территория вокруг них. Кроме того, ведутся перезахоронения останков солдат той войны, что подтверждает: память о Великой Отечественной – жива. И это – не слова на бумаге. А вот о современных родителях – отдельный разговор. Если ты сам склонял голову перед дедом, воевавшим на фронте, то о нем ты расскажешь и своему ребенку. Если ты не пропустил ту минуту, когда он впервые спросил: «Как это было?» или «Почему?..», то эта тема у вас развивается и дальше. Если не читает он о войне, то съезди с ним в Брестскую крепость, Хатынь, на Линию Сталина, покажи и расскажи, что знаешь сам. Не знаешь, значит, вместе узнаете. Можно листать не книжку, а планшет. Искать то, что интересно. Открыть, например, страницы о пионерах-героях. Они были ровесниками наших детей – современных подростков. Вместе (!) порассуждайте, многие ли наши современники справились бы с ситуацией, в которой оказались те дети, с таким же достоинством. Одно дело, когда это говорят на уроке: кто-то отвечает на оценку, а кто-то в это время дремлет и мечтает, скорей бы пойти домой. Дома же торопиться некуда. Беда в том, что очень малый процент родителей задумывается о необходимости вести такие непосредственные беседы на довольно сложные темы. Да и свой уровень по знанию истории при этом нужно иметь хоть какой-то. Поэтому в процессе осовремененных уроков НВП многие утраченные позиции могла бы вернуть «на круги своя» школа.
Что же касается твоего аргумента, в основе которого лежит цитата «Сяржант у арміі навучыць!», то в современной армии, о чем я сама только недавно узнала, служит всего лишь 10% ребят из числа тех, кто по возрасту там должен находиться. То есть, лишь каждый десятый профессионально умеет выполнять функции защитников. Своей семьи, своих друзей, своей малой и большой Родины. На твой взгляд, это много?
Ю.М.: Разумеется, нет. Это даже катастрофически мало. Но если у нас настолько хилые и болезненные молодые люди, что лишь 10% из них годны для службы в армии, то давайте бить в набат о здоровье нации, вернее, о ее хронической немощи. Или вы считаете, что остальные 90% новобранцев, не ставшие солдатами, получили индульгенцию от армии каким-то нечистым способом? Я лично в это не верю. Ребята действительно по каким-то веским причинам не могут отдать долг Родине. Нужно ли их за это загонять в резервацию, клеймить позором и считать людьми, хронически не способными, защитить семью, друзей? Можно ведь и на «гражданке» прославлять Отечество, укреплять ее авторитет и экономику, да еще и не хуже, чем патрулируя границы «синеокой». По-вашему, лучше хромым и полуслепым становиться под ружье, и возвращаться оттуда физическим калекой? Только для того, чтобы потом щеголять перед другими странами, мол, посмотрите, какие мы молодцы: у нас 99,6% молодых людей в армии отслужили, бойтесь?! Нужна ли нам подобная слава и такой ценой? Да над Вооруженными силами, где через одного – клиент больницы, начнет потешаться весь мир. Уверяю вас, если Беларуси будет что-то угрожать, никто из тех, кому положено нашу страну защищать, в стороне не останется. Далеко не все, кто стал героями Великой Отечественной, до войны были солдатами. Это же не помешало им сделать для Родины то, чем мы восхищаемся до сих пор. И, кстати, не стал бы так уж идеализировать тех, кто служил в армии. Все зависит от человека. Можно полтора года относить форму, но так и не стать тем, кем могла бы гордиться страна.
Ж.Г.: А я и не говорю о том, что 90% оставшихся ребят «откосили» и нисколько не сомневаюсь в их глубоких чувствах к Отечеству. Но ведь они не соприкоснулись с военным делом. Недавно одна опытная в своей профессии женщина сказала, мол, студенткой считала многие дисциплины в учебном процессе лишними, ненужными, второстепенными. А они затем так пригодились в практической деятельности. Вот и я о НВП. Такие мелочи могут оказаться для кого-то в самый неожиданный момент очень важными, а может быть, и самыми главными. Кроме того, в век индивидуалистов вовремя подставить другу плечо умеет не каждый. Да и необходимости в том не чувствует. И это своего рода повод обеспокоиться нам, людям, знающим, что коллективизм, стремление дружно идти за хорошим примером порой, как в той песне Высоцкого, двигает Землю «на себя», а тебя самого вместе с твоими товарищами – вперед. Пройди все мальчишки школу военно-полевых лагерей, повторяю: все, а не только те, у кого к этому есть стремление, они по-другому бы взглянули на жизнь. Моему такому убеждению в качестве доказательства буквально на днях, когда наш с тобой спорный вопрос уже был затеян и мы приступили к написанию, сама журналистская судьба послала живое подтверждение. Во время поездки по Вилейскому району довелось познакомиться с Борисом Борисовичем Цитовичем. Так вот, этим летом он занимался благоустройством братского кладбища солдат, погибших во время Первой мировой войны. А помогали ему в этом подростки, в том числе и состоящие на учете в местной инспекции по делам несовершеннолетних. Можешь представить, с каким настроением они приехали в глухой лес, где им предстояло на протяжении двух месяцев выполнять довольно трудную и кропотливую работу: из камней и специального раствора делать забор вокруг этих захоронений, а также укреплять отдельно каждое из них. Сегодня на месте, где еще недавно виднелись только бугорки, достойного вида кладбище. Так вот, ребята сначала по-разному себя проявляли, но присутствие рядом Б.Б.Цитовича и то святое дело, которым они занимались под руководством этого человека, сделало с ними чудо. Они вышли совершенно другими людьми, изменились их взгляды на жизнь, отношение к ней, к самим себе. Ведь для того, чтобы твоя жизнь «перевернулась» и встала на нужные рельсы, достаточно узнать, что твои ровесники – 12-14-летние мальчики – сто лет назад погибали, попадали в плен, были кастрированы там немцами, умудрялись оттуда убегать, чтобы снова продолжать воевать, ходить в разведку, служить связными, мстить всеми возможными способами. А если еще и увидеть фотографии этих детей, узнать их имена и не по-детски военные истории – все есть в музее, который находится недалеко от братского кладбища – то, сам понимаешь, как быстро можно повзрослеть.
Ю.М.: Всегда с некоторой долей скепсиса отношусь к утверждениям «вышли совершенно другими людьми», «изменились их взгляды на жизнь». Громко. Скоропалительно. Требует проверки временем. Да, ребята совершили замечательный поступок – благоустроили братские могилы. Честь им и хвала за это. Некоторые их сверстники, быть может, не проявили и малой толики того благородства, что трудные подростки под руководством Б.Б.Цитовича. И все же, кто знает наверняка, что будет завтра? Все мы, совершив похвальный поступок и ставши «совершенно другими людьми», всегда должны помнить об этом, стараться делать что-то хорошее постоянно. И не требовать за это громких слов для себя.
Ж.Г.: Хочу вот еще о чем, в продолжение начатой выше истории взаимоотношений представителей разных поколений, роли старшего наставника как личности, подающей пример, сказать. И снова, как говорится, от первоисточника. И снова – мальчишки 12-13 лет. Международный футбольный турнир в одной из зарубежных стран с участием 16 команд, среди которых только одна – из стран СНГ, и она – белорусская. Юные «еще не волшебники», но уже и не новички в игре с кожаным мячом из Минска выходят в финал. Для того, чтобы мобилизовать их дух, накануне тренер ведет всех на вечернюю службу в местный храм, где дети ставят свечи и просят поддержки у Всевышнего, дать им силы не посрамить родную страну. Перед началом игры, как и у взрослых, звучат гимны. Наши ребята исполняют эту мелодичную государственную песню и вступают в состязание. 1:0, 2:0, 3:0, 4:0. Они проигрывают, но сражаются до последней минуты, до финального свистка. У них хватает сил не сдаться и не сдать игру. Тренер, твой, кстати, Юра, ровесник, поздравляет их с серебряными наградами и констатирует: «Они были сильнее на голову. Значит, нам есть куда расти!» Достойный проигрыш. Хороший урок игры чужой команды, поведения ребят, отношения к делу, которому служишь, и к ситуации – тоже. Вот там, в чужой стране, по-моему, они уже выросли на голову, только в несколько ином, неспортивном смысле. Хотя и в этом, наверное, тоже. Но что такое быть среди «чужих» и как ты там представишь свою страну – это экзамен на зрелость. Кстати, соперники не пели свой гимн. Но это так, к слову…
Ю.М.: Малышей нельзя заподозрить в неискренности. Буду говорить о взрослых, куда менее безгрешных в этом отношении. Ну да, исполнение гимна своей страны на престижном футбольном турнире почему-то считается апофеозом патриотизма, показателем серьезной настроенности на борьбу. Не верите? Включите ближайший матч национальных сборных. Глядя на такую картину, действительно проникаешься гордостью за нацию, на глазах крепнет любовь к своей стране. Но спеть гимн – еще не все, нужно сделать так, чтобы те, кто тебя слушал, глядя на результат, не почувствовали себя обманутыми. После «Мы, беларусы – мірныя людзі» ждешь сечи, борьбы за каждый клочок футбольного поля, а не унылого катания мяча и беспомощности в глазах. Лучше уж тогда не пойте, не дарите надежду. Во мне, кажется, заговорили обиженные чувства болельщика. Но я понял, что вы хотели сказать: важно, чтобы в человеке с детства формировались и с годами крепли патриотические чувства к месту, где родился. Малыши подрастут, и очень хотелось бы, чтобы их искренность никуда не исчезла.
Ж.Г.: Тема, которую сегодня обсуждаем, довольно непростая и широкая. Конечно, мы взяли отдельные ее моменты. А завершить хочу еще одним – очень конкретным и весьма личным. Я хорошо помню, как мы всей редакцией отправляли на службу в армию тебя. А теперь скажи прямо, почему все-таки мысли «увильнуть» не было? И как ты себе представлял службу? А готовился ли к ней?
Ю.М.: Тоже не забыл то время. Но тот период своей жизни я бы не назвал героическим и достойным попадания в учебники по патриотизму. Как раз окончил университет, устроился на хорошую работу. Знаете, повестку от военкомата в таком возрасте не воспринимаешь как подарок судьбы. Не «увиливал» от службы, потому что не было и не могло быть законного способа это сделать. В армии, что важно, я так и не оказался. Меня комиссовали перед самой отправкой в часть. Домой пришлось вернуться в тот же день. Еще не успели остыть блюда, которыми мама спешила накормить сына перед его близким знакомством с шедеврами армейской кухни. А я уже было твердо решил отдать мужской долг перед Родиной. Совсем не так представлялось мне возвращение со службы. Грудь моя отнюдь не была в медалях «За отвагу». Готовил себя ко всему, но только не к такому бесславному возвращению. Это, как вернуться домой из похода на щите.
Пока меня не комиссовали, и маячила перспектива стать военным, ничего особого не чувствовал. Меня точно не распирало от патриотических чувств. По крайне мере, белорусскую березку в поле не хотелось обнимать. Знал, что есть такое слово, как «надо». Да никто особо и не спрашивает: хочешь или не хочешь. Служить – мужской долг. Это обязанность прописана в законе, и никто не вправе его нарушать. Гражданская жизнь как-то вдруг оказалась за забором казармы. Какое-то время я был уже не частью ее. Своеобразное, знаете ли, чувство.
Ж.Г.: Спасибо за откровенные признания. Они натолкнули меня вот на какую мысль. Все-таки «понюхать пороху» нужно каждому. И если потом у кого-то по каким-то причинам с армией что-то «не срастется», то он должен чувствовать, как много потерял. А то ведь сейчас наоборот думают, что армия их потеряла. И только те ребята, которые приходят в военкомат с острым желанием пойти служить, но по причинам, схожим с твоей, не имеют возможности его осуществить, проникаются этой болью. А надо бы всем, ста процентам, как некогда нашим отцам, понимать, что армия – это действительно почетная обязанность, потому что у Родины армия одна, как и у нас – Родина.